В России становится всё больше дел, связанных с мошенническим оформлением кредитов через интернет-банкинг.
В июле 2025 года Верховный Суд РФ отменил решения трёх инстанций, которые отказали клиенту банка в признании кредитного договора недействительным. Рассмотрим, в чём суть спора и какие выводы сделал высший суд.
Фабула дела
Житель Санкт-Петербурга Сергей Воробьёв обратился в суд против ПАО «Банк ВТБ». По его словам, кредитный договор на его имя был оформлен мошенниками: он лично ничего не подписывал и не давал согласия. Тем не менее в системе интернет-банка была подана заявка, оформлен договор кредита и страхования, а деньги частично переведены на счета третьих лиц.
Уже на следующий день Воробьёв подал заявление в полицию, и было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества. Однако суды первой, апелляционной и кассационной инстанций в иске отказали. Их позиция сводилась к тому, что все формальные правила банка соблюдены: использовались логин, пароль и СМС-коды, значит, сделка якобы была заключена самим клиентом.
Позиция Верховного суда
Верховный Суд РФ посчитал выводы нижестоящих судов ошибочными. Главное, что отметил ВС: нельзя ограничиваться проверкой соответствия действий клиента внутренним правилам банка. Важно установить, исходило ли волеизъявление на заключение договора действительно от Воробьёва, или он лишь технически вводил коды, которыми воспользовались мошенники.
Суд подчеркнул, что:
-
электронная подпись (в данном случае СМС-коды) должна подтверждать волю именно конкретного лица, а не просто набор цифровых действий;
-
банк обязан обеспечить клиенту индивидуальное согласование условий договора и предоставить полную информацию;
-
если кредит оформляется дистанционно, при последующем немедленном переводе средств третьим лицам банк должен проявлять повышенную осмотрительность (на это ранее указывал и Конституционный Суд РФ).
Таким образом, Верховный Суд отменил решения трёх инстанций и направил дело на новое рассмотрение.
Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 8 июля 2025 г. № 78-КГ25-12-К3
Разберём позицию Верховного суда совсем простыми словами.
Суть вопроса, который проверял ВС, такая: действительно ли кредит оформил сам клиент (он осознанно согласился на условия), или за него «нажимал кнопки» кто-то другой, а клиент лишь технически вводил коды и выполнял действия по указанию третьих лиц. Нижестоящие суды этот ключевой момент не выяснили — они просто посмотрели, что логин/пароль и СМС-коды использовались «по правилам банка», и на этом успокоились. Верховный суд сказал: так нельзя; важно установить, от кого исходило волеизъявление на сделку. Если воля была не клиента, договор нельзя считать нормально заключённым.
Почему одной «правильной» технички недостаточно? Потому что СМС-код и иные «простые электронные подписи» — это всего лишь инструмент. Закон признаёт электронный документ равным бумажному, если есть порядок проверки подписи и понятно, что ею подписало именно то лицо, а не злоумышленник, который завладел кодом. То есть нужно подтверждение не только того, «что код введён», но и чьей воли этот ввод выражает.
Дальше — про сам порядок дистанционного кредитования. Когда банк заключает договор через интернет, он обязан довести до заёмщика индивидуальные условия и действительно с ним их согласовать, а в онлайне — ещё и уведомить, в какой срок эти условия действуют (это не «общие правила», а персональные параметры именно вашего кредита). Без того, чтобы человек мог нормально увидеть и понять свои индивидуальные условия, говорить о реальном согласии нельзя.
ВС отдельно обратил внимание и на факты по делу. В один день «от имени клиента» подали заявку, «подписали» кредит и страховку в онлайн-банке, банк выдал деньги, а часть средств тут же ушла третьим лицам. В тот же день сам клиент пошёл в полицию и сообщил о мошенничестве — позже возбудили уголовное дело, и его признали потерпевшим. Такой набор обстоятельств — сигнал не замыкаться на формальной «галочке согласия», а проверить, кто реально распоряжался волей клиента и кто фактически управлял операциями.
Ключевая претензия ВС к нижестоящим судам: они не ответили на главный юридический вопрос — можно ли считать договор заключённым, если «воля» передавалась через третье лицо, которое действовало и «за банк», и «за клиента», но без доверенности и полномочий. Пока это не проверено, вывод «всё законно, потому что коды вводились» — ошибочен.
Итог Верховного суда: решения отменены, дело отправлено на новое рассмотрение. Суд прямо указал — нужно заново исследовать, кто выражал волю на кредит, как именно клиенту доводили индивидуальные условия, были ли у банка реальные доказательства согласия именно клиента, а не просто «совпадение логина и смс». Только после этого можно решать, есть ли действительный договор или его «подложили» мошенники.
Если совсем на пальцах: смс-код — это не магия и не «железобетонное согласие». Это ключ от двери. Верховный суд говорит: суд должен проверить, кто в действительности этим ключом пользовался — хозяин квартиры или злоумышленник, который его выманил. И только после этого решать судьбу кредита.
Комментарий адвоката Севильи Салмановой
«Эта позиция Верховного суда важна не только для конкретного дела, но и для всей практики онлайн-кредитования. Раньше суды нередко занимали сторону банков, полагая, что раз введён логин и пароль, значит, клиент сам виноват. Теперь же акцент сделан на том, что кредит — это волеизъявление, а не просто технические действия.
Для заёмщиков это означает: если вы стали жертвой мошенников, у вас есть шанс доказать в суде, что договор на самом деле не заключался. Для банков — сигнал о том, что формальная проверка через СМС-код недостаточна, нужно выстраивать более надёжные механизмы защиты.
Баланс интересов здесь очевиден: клиент не должен отвечать за действия преступников, а банк обязан принимать меры предосторожности, особенно если деньги сразу уходят третьим лицам. Иначе это нарушает доверие к финансовой системе и оставляет граждан один на один с последствиями мошенничества».
Материал опубликован исключительно в просветительских целях. Не является коммерческой публикацией. Перепечатка разрешена с указанием источника.